Еще со времен Возрождения бытует мнение о том, что литература, будучи равной среди равных в ряду искусств, имеет весьма специфическую особенность. В отличие, например, от оркестрового музыкального произведения, которое по сути своей является многоголосым и объемным, т. е. нелинейным, текст считается линейным.
Однако думается, что этот тезис справедлив лишь тогда, когда исследователь не выходит за рамки фонетического аспекта текста. Расширение же перспективы анализа, т. е. обращение к грамматической, семантической и другим сторонам текста (что столь характерно для современной лингвистики), позволяет построить объемную, нелинейную модель текста.
Утверждение о нелинейности произведения литературы высказывалось М. М. Бахтиным еще в 1920-х годах – известный советский исследователь использовал для характеристики этой черты текста термин «полифония» (см.: Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. – 4-е изд. – М., 1970; его же. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. – М., 1975). Вывод о нелинейности текста в трудах М. М. Бахтина основывается на анализе субъектного строения текста, т. е. соотнесенности языкового элемента с его носителем (субъектом речи); субъектная нелинейность текста связывается с наличием нескольких субъектов речи, одновременно присутствующих в одном из компонентов художественного текста – повествовании.
Основная идея нашей статьи возникла в ходе стилистических наблюдений над современными повествовательными текстами, написанными в форме 3-го лица единственного числа. Она может быть сформулирована следующим образом: любой художественный текст данного типа одновременно восходит к нескольким (минимум трем) субъектам речи.
Субъектная нелинейность художественного текста является следствием его диалектичности: художественный текст – это одновременно и одна из сторон художественного произведения, созданного реальным биографическим лицом – писателем, и результат речетворческого процесса вымышленного лица – автора, рожденного художественным воображением писателя, и высказывание одного из двух повествующих лиц (организуемых вымышленным автором) – повествователя или персонажа. В соответствии с этим художественный текст может рассматриваться как средоточие трех коммуникативных ситуаций, как бы вложенных друг в друга: 1) «писатель – художественное произведение (как явление эстетической реальности) – читатель»; 2) «вымышленный автор – текст (как компонент художественного произведения) — адресат»; 3) «повествователь – повествование (как компонент текста) — слушатель» или «персонаж – прямая речь (как компонент текста) – другой персонаж (другие персонажи)».
При исследовании первой коммуникативной ситуации (например, индивидуального стиля писателя) в качестве субъекта речи выступает писатель; анализ второй коммуникативной ситуации (например, в рамках проблематики «вымышленный автор как стилеобразующий фактор») призван показать лингвистические параметры субъекта речи – вымышленного автора; рассмотрение третьей коммуникативной ситуации (например, в ракурсе «повествовательный прием – его языковая характеристика») высвечивает стоящего за текстом субъекта речи – повествователя. Комплексное же филологическое исследование позволяет увидеть всех трех названных субъектов речи, одновременно присутствующих в тексте.
В повествовании современного английского романа такая тройная субъектная горизонтальная структура текста нередко осложняется четвертым субъектным компонентом – персонажем. Следующий отрывок из романа Е. М. Форстера “A room with a View” иллюстрирует это явление:
“What does a girl do when she comes across a cad?”
“I always said he was a cad, dear. Give me credit for that, at all events. From the very first moment – when he said his father was having a bath…”
Miss Bartlett was absolutely helpless. Her own exposure had unnerved her, and thoughts were colliding painfully in her brain. She moved feebly to the window, and tried to detect the cad’s white flannels among the laurels.
Предложения первых двух абзацев представляют собой прямую речь двух персонажей романа (Люси и мисс Бартлетт), обсуждающих своего нового знакомого. Третий абзац является повествовательным отрывком, который и подлежит нашему рассмотрению.
Оставляя в стороне вопросы писательской и авторской отнесенности повествовательного отрывка, остановимся на третьем субъекте речи – повествователе. Являются ли все элементы приведенного повествования чисто повествовательными? Рассмотрим прежде всего необычную номинацию действующего лица – cad. Эта номинация, во-первых, не согласуется с остальным повествовательным текстом из-за своей разговорной окраски. Во-вторых, являясь оценочной единицей, в структуре повествовательного предложения она занимает место, закрепленное в языке за описательными единицами. Эти два момента сигнализируют о том, что данная единица чужда повествовательному тексту. Связи же ее с предшествующей прямой речью явственно указывают на персонажный источник заимствования. Таким образом, наряду с голосом повествователя слышатся голоса Люси и мисс Бартлетт, высказывающих свою точку зрения, и субъектная структура повествования осложняется персонажным компонентом.
Анализ нашего материала показал, что субъекты речи – персонажи, точка зрения которых отражается в повествовательном отрывке, — отличаются большой вариативностью. Вместе с тем они обладают некоторыми общими признаками, позволяющими разделить их на:
- Индивидуальные (во всем повествовательном отрывке или в каждом его фрагменте отражается последовательно точка зрения одного персонажа) и коллективные (в каждом фрагменте повествовательного отрывка отражается одновременно точка зрения нескольких персонажей, как, например, в рассмотренном выше отрывке). Основанием для такого деления служит статический количественный признак;
- Постоянные (в пределах всего отрывка к повествователю присоединяется голос одного и того же персонажа) и переменные (к повествователю присоединяются попеременно голоса различных персонажей). Это деление основано на динамическом текстовом критерии;
- Выраженные лексическими, грамматическими, фонетическими языковыми средствами. Это деление проводится по уровневому языковому принципу.
Определим, к какому виду относятся субъекты речи – персонажи в следующем повествовательном отрывке из романа У. С. Моэма “Theatre”:
When she looked at him now she wondered what there was in him that had ever aroused in her such a frenzy of passion. The thought of having… relations with him nauseated her. Fortunately he found himself very comfortable in the bedroom she had furnished for him. He was not a man to whom sex was important, and he was relieved when he discovered that Julia no longer made any demands on him… Julia was much easier to get in with, she never made scenes any more, and he was happier than he had ever been before. It was a damned satisfactory marriage he had made, and when he looked at other people’s marriages he couldn’t help seeing he was one of the lucky ones. Julia was a damned good sort and clever, as clever as a bagful of monkeys; you could talk to her about anything in the world. The best companion a chap ever had, my boy. He didn’t mind saying this, he’d rather spend a day alone with her play a round of golf.
В трех начальных предложениях приведенного отрывка к голосу повествователя присоединяется голос центрального персонажа романа – актрисы Джулии Ламберт: в повествовании передаются ее зрительные (looked), интеллектуальные (wondered, thought) и эмоциональные (fortunately) впечатления. Затем голос Джулии вытесняется голосом ее мужа – Майкла Госселина: в повествование, стилизованное под письменную, нормативную, литературно обработанную речь, проникают языковые единицы, имитирующие устную, разговорную речь (дважды повторяется грубое слово damned; используется грубоватое сравнение as clever as a bagful of monkeys; употребляется типично разговорная синтаксическая конструкция — эллипсис The best companion a chap ever had; примечательно и появление в повествовании обращения my boy, которое явно перенесено сюда из коммуникативной ситуации «Майкл – неназванный персонаж»). Таким образом, персонажи Джулия и Майкл, через призму восприятия которых последовательно ведет рассказ повествователь, являются индивидуальными, переменными, выраженными на лексическом и грамматическом уровнях субъектами речи.
Итак, рассмотренные в нашей статье примеры позволяют показать нелинейную организацию повествовательного текста. Важно отметить, что в повествовательном тексте современного литературного произведения субъектная структура часто оказывается объемнее, чем в соответствующем тексте классического романа. Благодаря этому появляется возможность передавать различные точки зрения не только в традиционной форме, т. е. через прямую речь персонажей, но и в речевой партии повествователя, который в классическом романе был проводником одной, авторитетно-авторской позиции. Субъектная многослойность повествования позволяет реализовать стремление современного писателя представить в художественном произведении возможно более объективную и полную картину окружающего мира, избегая при этом дидактичности и морализаторства.
Добавить комментарий